Неожиданная встреча

Блажен ходящий путем своим прямо, не оглядывающийся по сторонам. Вот, он прошел мимо, и не споткнулся, а пришел издалека. Что это? Может, молитва ведет его? Но не творит он сейчас молитвы. И вот, на дороге яма, - как обошел он ее? Взгляд его прям, в речах его милость, одежда походная и рука крепка. И если проходит по площади, смотрит вперед, а не в стороны. Кричат со всех сторон торгующие и просящие милостыню, похваляющиеся - и славящие свой способ любить Бога.  Что ответит он им, останови его ?

"Оставьте, я небольшое для вас приобретение.  Ибо вы лишь выбираете и пользуетесь, и не умеете ничего, кроме как просить за себя. И если принес бы вам выгоду на земле или небе, то и тогда пошед далее. В дорогу же не возьмешь лишнего. Что с того, что кто-то устрояет пути мои?  Не знаю имени Его." Ибо Истина всегда в пути,  и, стоя, не упросим мы Истины.

Я расскажу вам одну историю. Тот человек живет рядом, хоть иногда бывает страшно далеко. Я не хочу давать имена, ибо, называя, мы отдаляем и отдаляемся. Потому и разговор будет не о понимании, а о самих фактах. В свое время узнал их я, теперь передаю вам.

Это случилось в ноябре 1992-го года. Он работал в чужом городе, и встретил однажды на вокзале девушку в белом, с горящими странным огнем глазами. С ней были спутники, вокруг толпились люди. Это было, конечно, "Белое Братство". Он и раньше, в Новосибирске, встречал их, читал листки, но, даже хорошо зная Откровение, мало что мог понять. Разговаривать трудно с любым фанатиком, он имел такой опыт - и не слишком огорчался. Но за всяким горящим взглядом,  за всякими босыми - каждый день! - на снегу! - ногами, обязательно должна стоять какая-то Сила. Эти девочки и мальчики много дней проповедовали со страстью новообращенных, говорили о конце света, приводили даты, звали к покаянию. Он верил в Знание и хотел убедиться сам, он знал,  что любая конкретность несет в себе заряд или правды,  или разоблачения.  Но говорить серьезно с ними было невозможно. Так убежденно говорят обычно люди, имеющие свидетельство, но у этих не было личного свидетельства. Они никогда не видели даже саму Марию Деви, - только фотографии,  обращения, субъективные ощущения. Но, раз снимки и тексты - не лучший способ получения Знания, оставалось единственное - почувствовать также. И такой случай представился.

На той случайной встрече на вокзале он поспорил с одним из "Братства". Узнав о собрании в клубе, подумал, что это лучший случай - понять, каковы собой эти юные проповедники. Но, поначалу, собрание было лишь повторением слышанного на улице, и только больно резанула слух фраза: "Юсмалосик ты мой!"

(Для справки: "юс малый" - одна из последних букв старославянского алфавита, которая раньше находилась за нынешней последней буквой "я". Правда, юсмалиане - как они себя называют сами, производят это название другим образом, от инициалов Юоанна (т. е. "Иоанна") Свами, но кому известно имя "Юоанн" ? 

Для биолога или лингвиста не будет откровением, если сказать, что использование устаревших, вышедших из обращения букв и звуков, которые  раньше употреблялись именно этим народом,  способно вызвать - у достаточно чувствительных людей - определенные  реакции  в  подсознании. Этим импульсам можно подчиняться или не подчиняться, и, хотя мы рассматриваем факты, а не мнения, в поисках аналогии реально пережитого ощущения  нужно заметить, что такую аналогию нам удалось найти всего одну - это нейролингвистическое программирование. Конечно, тех, кому она не нравится, это не обязывает ни к каким другим выводам.)

При этом возникло странное ощущение,  какое  бывает,  когда  кто-то произносит вслух наше самое тайное и,  быть может, не самое лучшее желание. Он запомнил это ощущение.

А дальше началось ...крещение. Люди, сидевшие в зале, поднимались на сцену, и там проходил "обряд". Но поразительно было не это, не полностью неподходящая для действа обстановка обычного клуба, не стремительное обращение атеистов - после одной проповеди! - в "юсмалиан" (в конце концов, это их личное дело - во что верить и где креститься). Поразили эти новообращенные - девочки, их иначе не назовешь. Они стояли на коленях перед фотографией Марии Деви и плакали навзрыд, чуть ли не взахлеб, почти до потери сознания. Они каялись за нас.  И это была вторая большая странность.

Нужно сказать, что для того, о ком я рассказываю, способность со-переживать и способность со-действовать, так или иначе, - почти одно и то же.  Поэтому ему и показалось очень странным,  что люди, не способные никоим образом помочь другим (словесная проповедь не в счет хотя бы  потому,  что в Церкви умеют говорить куда лучше), каются не за свои грехи, да еще таким,  почти опасным для жизни способом.  Нет  нужды  описывать, что,  увидев эту странность, он попытался помешать крещению - не словами и не руками, разумеется. Обратный удар не заставил себя долго ждать, но у него хватило сообразительности попросить помощи,  заодно покаявшись в собственных прегрешениях - и, вместо одного-двух сильных ударов он получил несколько чувствительных, но куда более слабых, растянувшихся на две недели. Короче, единственное, что вынес он из этого собрания и встреч с "Белым  Братством" - это то, что за ними действительно стоит некоторая Сила, достаточно большая, чтобы относиться к ней с осторожностью, и достаточно неопределенная по происхождению, чтобы не стремиться слиться с ней. Можно было сказать, не считая набитых шишек, что фактов не прибавилось.

Прошло две или три недели. Размышления о "Братстве" не шли у него из головы, но  собственных средств для решения задачки не осталось. И тогда, однажды поздно вечером, уже дома, он попросил помощи. Это была очень простая молитва, с просьбой помочь научиться отличать истинное от ложного,  и истинных пророков от лжецов.  Его средством решать  проблемы были мысль и сознание, поэтому ни на какую другую помощь он и не рассчитывал. Просто удачный логический ход, воспоминание о незамеченной вовремя детали, которая все объяснит, или что-то подобное, не более.

Однако, случилось неожиданное. Прошло всего два часа после обращения, он сидел в кресле и читал книгу. Было почти два часа ночи. Неожиданно он почувствовал "вызов", сигнал, прикосновение. Те, кто испытывал это ощущение, поймут, о чем сказано. Он отложил книгу и расслабился, и почти мгновенно почувствовал, что покидает тело через макушку головы! Этого никогда не случалось раньше, и в какой-то миг возник естественный испуг. Он подавил его, однако, по этой причине, или какой-то другой, не потерял  полностью  контроля  над  телом (можно сказать - "не вышел полностью"). Но та часть его существа, которая уже поднялась над телом, оказалась где-то очень высоко, высоко над поверхностью Земли (позднее он оценил эту высоту в километры).  Была и еще одна причина контролировать тело, которая заключалась в чувстве опасности где-то внизу, в непосредственной (относительно, конечно) близости от тела. Эта опасность могла каким-то образом угрожать либо телу, либо возможности возвращения. (Нужно заметить, что сам способ выхода из тела через макушку головы опасен для возвращения по существу. Таким способом пользовались древние йоги, навсегда покидающие тело в путешествии в иные миры. Возможно, что интуитивное ощущение опасности говорило именно об этом. Но тогда он ничего подобного не знал.)

Итак, тело осталось внизу, и оно оказалось "якорем". От этой вертикали нельзя было никуда сдвинуться, и оставалось только смотреть по сторонам. Сколько времени длилось это состояние? Пол-мгновения. Все "путешествие" и встреча заняли едва-ли несколько секунд. Он успел разглядеть лишь бескрайнее, слегка светящееся пространство (слегка светящееся - только относительно того,  что ему уже приходилось видеть. Возможно, для неподготовленного человека оно показалось бы ослепительным.). А потом он увидел РИТМ.

 (Такие вещи очень трудно описывать тому, кто не имел подобного опыта ни разу в жизни.  Но ритм и цвет играют очень важную роль в мирах иных, поэтому и большинство смыслов передается в них через ритм и цвет. Представьте себе ритм морского прибоя или колебания маятника. А теперь, оставив ритм,  то есть саму суть колебания, уберите материальные носители - воду и маятник. Получится чистый ритм, что довольно похоже на описываемое ощущение.)

Это был чудовищный по силе, совершенно колоссальный, никогда не виданный раньше РИТМ, который своим размахом, казалось, охватывал все возможное в мире. И удивительное чувство пришло к нему - чувство колыбели, чувство родины, самой исконной и сокровенной, чувство матери. А за ним пришло чувство обид, не обиды, а именно обид, наверное, даже не этой жизни (в этой жизни он уже давно не чувствовал никаких обид), из-за которого невыносимо захотелось встать на колени перед Матерью и  заплакать. Но прежде, чем сделать это, он успел осознать две вещи. У этого ритма было имя - Мария Деви. Мария Деви - не та, земная, а ее истинная суть, - Мария Деви шла к нему! Расстояние было большое (пять-семь тысяч километров - сказал он впоследствии, и, кажется, от Иерусалима), но что для такого ритма расстояние! И еще одно, самое поразительное, - У РИТМА НЕ БЫЛО ЦВЕТА! Это был воистину ритм пустоты, пустоты грозной и могущественной.

И тогда он встал на колени и заплакал. Но Дух, его ли собственный, или Другой, сказал ему, что нельзя плакать вечно, покаяние ли, обида ли, - не могут быть вечными. Эта борьба длилась мгновение - борьба Духа, утверждающего право встречать кого-бы то ни было стоя, лицом к лицу,  - не из гордыни, но из самоуважения Духа, - и борьба могущественного ритма, подавляющего  своим величием,  который требовал, - именно требовал! - чтобы его встречали в духовной немощи, в плаче и покаянии.

Мария Деви подошла к нему. "Сейчас она прикоснется ко мне", - подумал он с замиранием. И тогда он встал, взглянул и ...тут же вернулся. ("Вылетел как  пробка", - говорил он впоследствии.) Вернулся в полном сознании, и тут же взглянул на часы, стоящие напротив на шкафу. Стрелки часов практически не сдвинулись. Может быть, эта встреча длилась и немного дольше нескольких секунд, но и меньше трех минут - это точно.

Вот и все факты.  Каждый может составить из них свое понимание, а я добавлю лишь немного о ЦВЕТЕ, причем о цвете именно в переживании данного человека. В тех сферах, где происходила встреча,  все энергии - созидающие идеи или материю, имеют свой цвет, будь он золотой, голубой или белый. Поэтому ритм без цвета представляет собой действительно что-то очень странное.  (Можно сказать, что наш герой и до сих пор находится в некотором недоумении. У него родилось  лишь одно предположение на эту тему, не самое светлое, поэтому я и упоминаю о нем в последнюю очередь.) Сопоставив это переживание с наблюдением за девочками,  что плачут каждый вечер у фотографии Марии Деви, с чувством родины, которое рождает ритм, можно сделать только одно предположение, говорить о котором не очень хотелось бы. Вероятно, Мария Деви является одним из воплощений Темной Матери Человечества, Черной Луны, Лилит.

Ведь у человечества две Матери. Одна светлая, божественная, олицетворяющая наши милосердие и культуру в их высших образцах (или олицетворяемая ими, если угодно), любовь и святость, и другая - темная, олицетворяющая Материю, ее самые темные и неизученные стороны, ее косность, страсть к обладанию, страх, неподатливость и грубость. Но это не все качества Материи. Природа обладает Силой, и в этом залог ее преобразования, продвижения к свету, ибо нет в мире силы не от Бога. Без материи люди были бы лишь бесплотными и бессильными тенями, без Духа Святого они станут животными. Нам нужно научиться жить в мире и радости с двумя Матерями, а не пугаться, или проклинать одну из них.

Но это уже другая история.

Константин Лазарев 

03.03.93